13. Мухина Елена Владимировна. Блокадный дневник Лены Мухиной

• Начал читать эту книгу 24.02.2022, дочитал 26.02.2022 года (читал 3 дня);
• Читал впервые;
• Понравилось;
• Оценка: 5 из 5;
• Дата первой публикации 2011 год;
• Страна автора – Россия;

Об авторе:

Елена Владимировна Мухина родилась в 1924 году. В детстве переехала с мамой в Ленинград, где её мама умерла. Далее жила с тетей. В 1942 году эвакуирована в Горький (Нижний Новгород), стала работать мукомолом. Затем — работала мозаичником и зеркальным мастером. Работала на разных работах. Последние годы жизни жила в Москве. Умерла в 1991 году. Видимо, о дневнике и не вспоминала никогда при жизни.

О книге:

В прошлом году узнал об этой книге и решил прочитать. И, как отмечалось в предисловии к ней — я тоже удивился тому, как автор этого дневника описала свою жизнь с художественной точки зрения. Я тоже вел дневник в школе — но у меня там все так коряво-коряво написано, стиля как у Елены Мухиной у меня точно не было (но некоторые моменты «детского» стиля у меня точно такие же, как и у Елены Мухиной).

«Блокадный дневник» удивил меня многим — например, я думал что блокадникам еду выдавали по картам, а, оказывается, они ее покупали по этим картам. То есть, карточка давала право выкупить еду (если эта еда была в магазине). А если денег не было, а карточка была — получается, еду получить было нельзя. Сразу же обращусь к цитате из книги:

Продукты, получаемые горожанами по карточкам, продавались по твердым государственным ценам, а не выдавались бесплатно.

Такие дела.

Еще поразило то, что вроде бы война идет — а люди продолжают работать, продолжают делать (почти) все свои повседневные дела. Если не ошибаюсь, почти во всех мною прочитанных книгах о войне происходит нечто подобное — жизнь у людей продолжается, несмотря на ужасы войны. И, в частности, учет тоже продолжался. Например, чтобы Елене переехать в другую комнату — ей нужно было свою текущую комнату «сдать» по документам в жэке, новую получить.

А еще у людей, даже во время войны, остаются хобби, которые приносят им удовольствие. И, возможно, многие люди выжили благодаря и этим хобби тоже.

И еще поразительный момент — к весне люди старались принарядиться. Зимой ходили грязные, но весной уже нельзя так ходить. Ну и женщины всегда женщинами остаются, даже во время войны. В общем, во время войны жизнь меняется, но остается жизнью.

А еще поражают отношение людей к мечтам о будущем — всего-лишь купить побольше хлеба. И это уже счастье…

Цитаты:

Это, конечно, легко сказать: было 9 В.Т. [Воздушных Тревог]. А какие это были В.Т: неистовствовали зенитки, грохотали, сотрясая все кругом, разрывы бомб.

«Каждый В.Т. уносила с собой жизни десятков людей. Каждая В.Т. — это разрушенные здания, это жертвы.
Девять В.Т. — это сотни человеческих жизней, это десятки разрушенных зданий, это завалы, пробоины, воронки.»

Когда после войны опять наступит равновесие и можно будет все купить, я куплю кило черного хлеба, кило пряников, пол-литра хлопкового масла. Раскрошу хлеб и пряники, оболью обильно маслом и хорошенько все это разотру и перемешаю, потом возьму столовую ложку и буду наслаждаться, наемся до отвала.

Я ничего не понимаю, вернее, я все понимаю, только не знаю, что понимать.

Завтра, лежа еще в постели, с каким нетерпением буду я ждать возвращения Аки из булочной. Вдруг Ака принесет не 125 грамм, а больше, хотя бы 150 грамм.

Смерть все время висит над каждым из нас, и мы так к этому привыкли, что перестали это замечать или, вернее, просто не хотим это замечать.

Но это счастье, настоящее счастье, что не холодно. Когда голодно — это еще терпимо, но когда холодно и голодно — это уже совсем невыносимо.

Уж так, наверно, человек создан, ничего не поделаешь: ему все подбавляй да подбавляй. Хлеба нет, человек мечтает о хлебе, получил хлеб — мечтает о булке, будет булка — начинает мечтать о пирожных.

Общее несчастье сближает людей.

Но мне это занятие доставляет огромное удовлетворение и радость [про открытки].

Ничего, Лена, терпение, только терпение. Время не стоит. Оно движется. И всему придет свой срок.

Когда сыта, тебе и море по колено. Вот я сегодня совершенно сыта. Ну, много ли мне надо? Всего-навсего 60 гр. крупы, т. е. 3 супа, и 300 гр. хлеба.

А ведь если сказать правду, самое последнее время до войны мы стали во многом подражать американцам.

Мы любим шум и блеск, мы одеваемся по последнему слову моды, главным образом американской.

Реклама, особенно в последнее время, стала у нас занимать значительное место. Реклама по радио под музыку в виде маленьких стишков.

Гром, гром. Ура! Первый гром. Первая гроза! Какой приятный звук. Небесный звук. Совсем не похожий ни на канонаду зениток, ни на артиллерийский обстрел.

Да, какое это было хорошее время. И тогда Лена не ценила его. Ей казалось, что такая жизнь — обыкновенное дело и ничего иначе быть не может.

Днем начался артиллерийский обстрел. Довольно сильный. Но все так привыкли к этому, что Лена не обратила на это особого внимания.

За эту зиму они с мамой очень опустились, запустили себя. Но то была зима, мороз, а сейчас весна. Стыдно ходить грязной, оборванной, иметь грязные руки.

Подняться теперь по лестнице на 4-ый этаж было для нее делом весьма утомительным, требующим затраты последней энергии. На последнюю лестницу она едва вползла, цепляясь за перила.

Воздержитесь и других хватай за руки. Ведь прямо обидно, ничего не может быть глупее такой смерти. Спастись от бомбы, от снаряда, от 1000 смертей и погибнуть от лишней порции каши.